Лариса Миллер "Стихи гуськом. Проза: о том, о сём"

Воскресенье. Новые стихи.
***
Я так боюсь прийти в себя,
Вернуться вновь к своим недугам.
О, час рассветный, будь мне другом,
Позволь мне жить, рассвет любя.
Раз ты пришёл, вселяй, сули,
Сули дары, вселяй надежду,
Позволь зависнуть где-то между
Кусочком неба и земли,
И разреши не быть собой -
То бишь, тоской, бедой и болью,
И награди посильной ролью
В наивной пьеске голубой.

***
Прошу вас слёзно - окликайте,
От чёрных мыслей отвлекайте.
Среди зимы, средь бела дня
Прошу, окликните меня,
Чтоб белый день, снежком узорным
Присыпанный, не мнился чёрным.

***
Меня укладывают спать,
А южный город в лихорадке,
И звуки танго с танцплощадки
Не прекращают долетать.
И я несчастна и грустна,
И грусть моя неутолима,
Поскольку жизнь проходит мимо
По кромке яви или сна.
И явь мешается со сном –
Со сном безгрешным детским чистым,
И пахнет жизнь моя душистым,
Душистым южным табаком.

Суббота. Новые стихи.
***
Неужто где-там, в верхах
Нуждаются в моих стихах?
Неужто порешили где-то
Судьбу мою продлить до лета?
Неужто ради горстки строк
Продлили мой бытийный срок,
И эти сбивчивые строчки -
Причина чаемой отсрочки.
И, если брошу их писать,
То прекратят меня спасать,
И ни о чём меня не спросят,
А просто так - возьмут и бросят?

***
Пока земные длятся сроки,
Беру бесплатные уроки.
Я только потому и длюсь,
Что брать уроки не ленюсь
У птичьих стай неутомимых
И у небес невозмутимых,
И у зари, что тормошит
И будит спящих, и спешит
Им опыт передать успешный,
Как выходить из тьмы кромешной.

Воскресенье. Новые стихи.
В облюбованном местечке
Тихо сесть, открыть тетрадь
И начать плясать от печки.
От чего ещё плясать?
По невинному листочку
Вьётся первая строка,
Что терпеть не может точку,
Потому что жизнь – река.
И, закинув в речку сети,
Получаем вновь улов,
Потому что нет на свете
Никаких последних слов.

***
Листает время дни мои,
Я лишь заметить успеваю,
Как нитка света где-то с краю
Течёт сквозь воздуха слои.
От нетерпения дрожу
И предвкушаю, как при свете
Всё то, что держит день в секрете,
Я наконец-то разгляжу.
Спешу, волнуюсь, тороплюсь,
Вот что-то мне на миг блеснуло,
Но время вновь перелистнуло
Страницу, над которой бьюсь.

***
О, Господи, сколько же с нами мороки!
То нас огорчают столь сжатые сроки,
То нас удручает, что время ползёт,
То злое унынье ночами грызёт.
Короче, всё время нас что-нибудь гложет.
Не трогайте Бога. Он вряд ли поможет,
Поскольку меж «сладко» и «горько» зазор -
И есть нашей жизни присущий узор,
И есть то зачем и во имя, и ради
И музыка в душах, и строки в тетради.

Суббота. Новые стихи.
Года идут, летят и мчатся,
Как будто жизнь должна начаться
Лишь там, куда мы прилетим,
Где приземлиться захотим.
Туда ведущая дорога
Сил забирает очень много.
А мы спешим туда, туда,
Где нету слов «война, беда»,
Где нету правых и неправых,
Где не бывает битв кровавых,
Где жизнь, которая нова,
Находит нежные слова,
Которые и мной любимы.
Не пролететь бы только мимо
Той благодати, той мечты,
Куда стремимся я и ты,
Пытаясь разглядеть во мраке
Опознавательные знаки.

***
Ну что ж, сдаюсь на милость дня.
Надеюсь, он меня не бросит
На произвол судьбы и спросит,
Что нынче сделать для меня,
Чем ублажить, с чего начать,
И я скажу, что всем довольна,
Лишь попрошу не делать больно
И с близкими не разлучать.

***
Не знаю, как меня хватило
На весь земной и долгий срок.
Наверно, что-то мне светило,
Звучал какой-то шепоток.
И, хоть я слов не разбирала, -
Да их попробуй, улови, -
Я этот шёпот принимала
За объяснение в любви.

Воскресенье. Новые стихи.
***
Я обожаю общие слова:
Любовь, дорога, счастье, всё такое.
И, хоть они мне не дают покоя,
Я только ими, кажется, жива.
Я из-за них, случается, не сплю,
Я их всегда с волнением встречаю,
Когда их нет, отчаянно скучаю,
Поскольку их без памяти люблю.
Хотите знать, что общего у нас?
Что общего сегодня между нами?
Мы пользуемся общими словами,
Чей не скудеет золотой запас.

***
Четыре скамейки на светлой опушке.
Ну что ещё надо усталой старушке?
Такой вот печальный подарок судьбы:
Есть место для отдыха, есть для ходьбы.
В сегодняшнем диком и вздыбленном мире
Есть тихие лавочки, целых четыре,
С которых, - вот радость-то, вот благодать, -
Я мирные сценки могу наблюдать:
Ворона горланит, а голубь курлычет,
А мальчик лопаткой в песочницу тычет,
Младенец не спящий в коляске гулит…
Смотрю я на это, и сердце болит:
Как просто счастливые сценки умножить,
Как просто всё это дотла уничтожить.

***
Я так хочу пожить в том снимке,
Где мы с тобой в счастливой дымке
Стоим на берегу морском,
Покрытом галькой и песком.
И мы с тобой легки и юны,
И наши дни - одни кануны.
А под ногами сердолик,
А на песке - небесный блик,
У самых ног - морская пена,
И море, море по колено.


***
Разве можно любимых во тьму отпускать?
Разве можно такую беду допускать?
Коль нельзя перекрыть им в бездонность дорогу,
Надо Господа Бога позвать на подмогу
И сказать, достучавшись до самых небес:
«Мне любимые люди нужны позарез.
Чтобы были сохранны любимые люди,
Я Тебя, Боже мой, умоляю о чуде».

Воскресенье. Новые стихи.
***
Мне надо как-то постараться
До марта тощего добраться,
До марта как-то добрести.
Он знает, как меня спасти.
Хоть в марте почва не согрета,
Зато такой избыток света,
И так сияют даль и высь,
Что хоть опять на свет родись.

***
Что делать, Господи? Смириться?
Иль день и ночь Тебе молиться?
Уж слишком много черноты
В том мире, что придумал Ты.
Уж слишком много разных тягот
За срок земной на плечи лягут.
Коль Ты уверен, что у нас
Неиссякаем сил запас,
Ты всё же наделённых силой
Помилуй, Господи, помилуй.

Суббота. Новые стихи.
***
А в марте маме стало хуже…
А за окном сияли лужи,
Летала ранняя пыльца,
На маме не было лица,
А мир глядел на это вчуже.
И пахло в воздухе бедой,
И талой мартовской водой,
И я беззвучно SOS кричала,
И мне синичка отвечала
Весенней трелью молодой.

***
Я прошла сквозь рассветный огонь,
Сквозь дождей серебристую воду.
Серебря то лицо, то ладонь,
Мне весна не давала проходу.
И была упоительна цель
В детской жизни живой и проточной -
Мыть калоши и школьный портфель
Под звенящей трубой водосточной.
О, как сладостно было идти,
Замедляя шаги, убыстряя,
Без труда выбирая пути,
Что струятся от рая до рая.

Воскресенье. Новые стихи.
***
Тоска всё длится, длится, длится.
Я не хочу тоской делиться.
Тоской делиться не хочу
С друзьями. Вот и хлопочу,
Пытаясь обнаружить что-то
Достойное души полёта
И синевы, что так густа,
И белизны того листа,
Где опишу легко, в охотку
Свою счастливую находку.

***
Превратилась в точку боли.
Это значит, что жива,
И об этой грустной доле
Я пишу свои слова.
И свои слова, и ваши,
Всем понятные вполне.
Дни цедя из горькой чаши,
На одной живём волне -
То на крупной, то на мелкой
С белоснежным гребешком,
Откликаясь на проделки
Злой судьбы смешным стишком.

----------------------------------------

* * *
Тлело. Вспыхивало. Гасло.
Подливали снова масло.
Полыхало пламя вновь.
Полыхают в душах властно
Гнев, и вера, и любовь.
На просторах ветры дуют,
Тут погасят, там раздуют,
Дуют, пламя теребя.
И живут сердца, враждуя,
Негодуя и любя.
Боже правый, сколько пыла
Израсходовано было
И во благо, и во зло.
И давно зола остыла,
Ветром пепел унесло,
Время скрыло в домовину,
И о том уж нет помину.
Но не дремлют бог и бес.
Снова свет сошелся клином.
Снова пламя до небес.
1975

Суббота. Новые стихи.
***
Март 1953 года

В пятьдесят нечастном третьем
Плохо было в школе детям,
Плохо было в школе нам –
Затесавшимся жидам.
От меня отгородились,
Даже рядом не садились,
И совсем не шёл мне впрок
Географии урок.
Я была одна за партой,
А весь класс следил за картой,
А на карте ИзраИль –
Людоед, агрессор, гниль, -
По словам географички,
Изучившей методички.
И, молчание храня,
Все взглянули на меня
То ли с радостью особой,
То ли с некой лютой злобой.
Я была одна в ряду
В том немыслимом году –
В том году недобром, хмуром.
Так и помню взгляд с прищуром,
Под которым груз несём
Виноватые во всём.

***
Сладко жить человечку годов до семи,
Лишь покуда он верует в Деда Мороза,
И прозрачна, как сон, его детская грёза,
И сладка, как конфета «А ну отними».
Но однажды у Деда слетит борода,
И снежок на плечах обернётся фальшивкой,
И окажутся светлые дали наживкой,
И приманкой окажется дней череда.
Но подросший ребёнок с неюным лицом,
Одолевший годов неподъёмную груду,
Будет втайне надеяться только на чудо,
На счастливую сказку с хорошим концом.